Юрка
Нет, он не всегда жил так. Был ликвидатором первой волны на аварии ЧАЭС, возил людей в Крым на автобусе из Москвы, служил пожарным. А потом вернулся в деревню, да так и остался. Уже и не помнит почему.
Ничего не говорю про теракты, зарплаты, и прочую лабуду.
В Упрямово время идет по другому. Вечерняя и утренняя дойка, сено, которое подопрело у озера, кабаны потоптавшие картошку…
А самая живая тема месяца- «почем берут лисички».
Лет 20 назад эту тему открыли заезжие поляки и с тех пор это валюта, которая кормит окрестности. Все знают «котировки», приемные пункты работают как настоящие биржи, конкурируя между собой и сманивания «сдатчиков» колебаниями «курса». А колебания в разных местах доходят до 40%, поэтому мало собрать, надо еще и доставить в лучшее место.
На время лисичек оживает торговля. Отдаются долги, которые копились год и скрупулёзно записывались в тетрадку продавцом. Покупается одежда и обувь.
Копающиеся в огороде «дачники» воспринимаются как ничего не понимающие в жизни дебилы.
А в сентябре жизнь замрет, и все потечет как прежде. До весны дотянут на запасах, что притащили из леса- от ягод до дров, в сарае подрастут кабанчики, во дворе орут утки и гуси- тоже подспорье.
Тихо будет струится дым от печки по древнему руслу Угры, и по весне, если доживу, Юрка меня спросит: «Ну как там у вас в городе?», и вместо моего ответа, я буду слушать деревенские новости. Про котировки лисичек, про то, что никого уже не осталось в живых… Про настоящую жизнь, которой в «городе» нет.
Алексей Назаров